Рубрика: Политика 18.10.12 19:23 | Прочтений новости 12193

Новый глава Ленинградской области Александр Дрозденко заставит «побегать» всех членов своего правительства

Раз в две недели губернатор Ленобласти выбирается «в поля» и исследует вверенную ему территорию. В результате таких вылазок уже раньше срока ремонтируется дорога на Кингисепп, и зародились планы развивать вертолетное сообщение. Об этом, а также о своей семье и нелюбимой собаке Александр Дрозденко рассказал на встрече с корреспондентами «Агентства журналистских расследований».

Предшественник советует, кому давать деньги

— Обживаетесь на новом посту?

— Чем больше работаю, тем больше понимаю, как это все тяжело. Особенно в человеческом плане. Но есть неоспоримый плюс — я похудел за время губернаторства на семь килограмм, без диет.

— Вы уже пять месяцев возглавляете Ленобласть. До этого более двадцати лет в разных должностях проработали в органах власти региона. Изменилось ли ваше отношение к коллегам со времени назначения на губернаторский пост?

— Меня пока не устраивает, как работает КУГИ (Дрозденко возглавлял этот комитет с 2002 по 2012 год. — Ред.). А именно: темпы работы комитета, их глобальность. Сейчас там мертвое царство, и роль КУГИ начинает падать. При мне это был один из ключевых комитетов в администрации области. У меня все носились.

— Теперь все носятся в правительстве?

— Стараюсь, чтобы носились, но пока плохо носятся.

— На прошлой неделе ушел в отставку областной омбудсмен Михаил Козьминых. Были слухи, что одна из кандидатур на эту должность — ваш предшественник Сердюков.

— Нет, его среди кандидатов нет. Хотя действительно ходят слухи, что эта должность расчищалась специально под Валерия Павловича, и я срочно трудоустраиваю Козьминых. Я думаю, Сердюков будет востребован, но не в политической сфере (в минувшее воскресенье экс-глава Ленобласти выиграл муниципальные выборы и стал депутатом в поселке Первомайский — Ред.).

— Вы с ним продолжаете общаться?

— Да. Только сегодня разговаривали по телефону. Я иногда с Валерием Павловичем советуюсь, особенно по экономическим и социальным вопросам. Спрашиваю его мнение по финансированию районов, по проблемам ЖКХ, куда можно направить деньги, куда нельзя. Выясняю, как до этого он делал, как и кого поддерживал. В основном это прикладные советы. У нас остались хорошие, дружеские отношения, но мало времени для общения. 

«На себе испытываю качество дорог»

— Как часто вы выезжаете в область?

— Стараюсь выезжать раз в дне недели. Иногда получается чаще, иногда реже. На прошлой неделе умудрился побывать за один день и в Старой Ладоге, то есть в Волховском районе, а потом еще и в Тосненском. Но вообще правильнее ездить в район на весь день, чтобы внимательнее его осмотреть.

— Как планируете развивать транспортную инфраструктуру региона?

— Мне нравится идея интенсивного использования наших каналов — Новоладожского, Свирского. Мы уже направили свои предложения в Минтранс на этот счет, сделали предварительные расчеты, какие нужны вложения, чтобы каналы снова стали судоходными, и можно было бы возить по ним грузы. А то сейчас все кинулись в автомобильный транспорт, покупают многотонные фуры, сажают узбека за руль и разбивают нам дороги.

Еще я считаю, что нам нужно развивать малую авиацию, прежде всего вертолетную. Мы обсуждали эту идею с рядом компаний, которые занимаются продажей топлива. Мы готовы пойти им навстречу, помочь со строительством новых автозаправок в области, но в ответ они должны сделать хотя бы с десяток станций с вертолетными площадками и колонками с авиационным топливом, чтобы четырех-пятиместные вертолеты могли спокойно по области курсировать. Они летают на небольшие расстояния, им нужны дозаправки. Сейчас этот вопрос решается нецивилизованно — когда кому-то нужно лететь, то за сутки в пункт назначения выезжает бочка с керосином. Там вертолет заправляется для обратной дороги и улетает, а бочка едет обратно. А сколько мы могли бы решить проблем с транспортировкой больных, пострадавших, могли бы вести наблюдение за паводками, пожарами... Мы и сейчас это делаем, но пока бессистемно.

— Сами не летаете?

— Мне пока нужно ездить. Когда я еду, я много всего вижу. Например, что происходит с придорожным сервисом, я на себе испытываю качество дорог, определяю интенсивность движения. И самое главное — это дает мне возможность и кое-куда заехать. Я же маршрут иногда меняю, чтобы что-то посмотреть. Съездил несколько раз в Кингисепп, и дорога, которая должна была по плану ремонтироваться в 2014 году, интенсивно ремонтируется уже сейчас. Потому что я понимаю, что это лицо Ленобласти. Что касается «Скандинавии», я абсолютно согласен, что нужно строить платную дорогу. Или, учитывая, что и сейчас есть объезд, делать саму «Скандинавию» платной, но современной и безопасной.

«Когда увольняю — переживаю»

— Вас лично с областью что-то связывает, может, дом, дача?

— Всю свою сознательную жизнь, с момента моего приезда сюда в начале 1970-х, я — житель Ленобласти. Никогда не был жителем Петербурга. И сейчас я прописан в области, в деревне Медный Завод (Всеволожский район), на улице Прибрежной.

— Вы там живете?

— Не всегда. Туда уезжать — значит оказаться в отрыве от семьи. У меня ребенок сейчас заканчивает школу, учится в Петербурге, поэтому живем пока в городе. Но, как закончит, буду жить в деревне постоянно.

— Расскажите о своей семье.

— Двое детей. Старшая дочь работает в Москве, во Внешэкономбанке. Сама себе делает карьеру. Сама по конкурсу поступила. Живет самостоятельно, потому что у нее нормальная зарплата. А младшая дочка ходит в школу.

— За «Зенит» болеете?

— Да. Раньше ходил постоянно. Сейчас — редко. Причем дважды выезжал именно на футбол, но из-за дел не добирался до стадиона.

— Много дел потому, что команду формируете? Вице-губернаторов увольняете? (В субботу, 6 октября, стало известно об увольнении трех вице-губернаторов, на ближайшее время намечена смена еще нескольких крупных руководителей. — Ред.)

— Не надо думать, что я хочу кого-то увольнять. Для меня это была тяжелая суббота. Решение принял еще в пятницу, но, не поговорив с людьми, не мог их отправить в отставку, это было бы не по-человечески. Для меня все это очень переживательно. Я эмоциональный человек, хотя, может, это внешне и не проявляется. Поэтому я всегда обращаю внимание на разные социальные моменты — на многодетную семью, на семью, попавшую в сложную ситуацию с лечением ребенка. Меня это беспокоит. И решения об увольнении давались мне нелегко. Но в то же время я прагматичный человек. Этих мер требует процесс эволюционного развития области.

Министерство обороны не спешит отступать

— У вас в планах значилось развитие туризма и даже создание специального управления по туризму в Ленобласти.

— У меня лежит дома на столе концепция развития туризма в области. Один из этапов этой концепции — создание управления по туризму. Сейчас я внимательно изучаю ее. Хочу понять, насколько затраты на первом этапе будут себя оправдывать. Конечно, нам эта концепция нужна, особенно если мы хотим развивать Старую Ладогу, и даже уже планируем вкладывать в нее деньги на несколько лет вперед. Сейчас мы после Петербурга вторые на Северо-Западе по количеству приезжающих к нам туристов. И это притом, что мы ничего не делаем для развития отрасли, у нас нет ни нормальной инфраструктуры, ни логистики, ни рекламы. У нас ничего нормального нет. Но основа есть. Сейчас надо завершить анализ. Это непростой шаг. Появятся дополнительные чиновники, мы это тоже понимаем.

Мы сейчас другое обсуждаем. Депутаты Петербурга подняли вопрос о состоянии памятников и музеев на Дороге жизни. Мы стали разбираться — оказалось, что на всем участке Дороги жизни нет ни одного областного музея, только петербургский, железнодорожный и Министерства обороны. Все в плачевном состоянии. Мы готовы финансировать реконструкцию и развитие территорий, но предлагаем сделать единый областной Музей блокады Ленинграда, куда включим Дорогу жизни, переправу на мысе Коневец, Невский пятачок, Синявинские высоты.

— А Красную Горку в него не хотите включить?

— Это объект Министерства обороны, а с ним очень сложные отношения. Оно тяжело расстается со своими объектами, отдает их, только когда они уже перестают существовать. Вот доразрушат, дорастащат все в Красной Горке, тогда берите, восстанавливайте, делайте музей. Как пионерский лагерь неподалеку. Он в отличном был состоянии. Еще Сердюков писал в министерство и просил отдать области этот и еще один лагерь на Ладожском озере. Нас заверяли, что лагеря будут использоваться. Но прошел год, два — а там никого нет. Мы специально проверяли. Их начинают растаскивать. Так же нам передают поселки. Дома и котельные отдают, а дом офицеров, столовую, гаражи собираются продать. У нас построены котельные в Выборгском районе, земля под которыми до сих пор числится за Министерством обороны, мы не можем их принять в эксплуатацию, и они работают у нас как в тестовом режиме.

— Возвращаясь к теме туризма и отдыха: сами вы где отдыхаете?

— Пока нигде.

— Но выходные у вас же бывают.

— Сейчас только один — в воскресенье. Я отдыхаю на Медном Заводе. У меня там дом, участок. Картошку не выращиваю. Баня есть. Стараюсь обязательно в нее сходить, когда время позволяет. Гуляю. Там есть возможность и спортом позаниматься, но не всегда успеваю. В основном пешие прогулки по окрестностям с собакой.

— Что за порода?

— Брюссельский грифон, маленькая собачка. Я ее, если честно, не очень люблю. Это не моя собака, а моей семьи. Но я с ней гуляю по вечерам, обычно поздно. Хотя мы с ней не очень дружим.

фото: Замир Усманов

Источник: mk.ru